Трагическое пророчество

<< Вернуться к предыдущей статье
<< ВЕРНУТЬСЯ В НАРОДНУЮ ЛЕТОПИСЬ
Председатель Президиума
Национальной академии наук Беларуси,
академик, доктор экономических наук,
профессор Владимир Григорьевич Гусаков
(г. Минск)

Почти не сохранилось сведений в семейной памяти о жизни и тем более об участии в военных действиях моего дяди, родного брата мамы Михаила Гордеевича Скоропанова (1917—1942). Возможно, они есть где-то в архивах. Но я решил представить некоторые воспоминания моей мамы, а это его младшая сестра, которая могла знать различные моменты жизни своего брата, который был старше ее всего на 3 года.
Михаил — младший брат известного академика, выдающегося научного и общественного деятеля Степана Гордеевича Скоропанова, который еще до войны был комсомольским активистом и в свои 18 лет являлся Председателем Меркуловичского сельского совета Чечерского района Гомельской области, а за время войны дослужился до подполковника и закончил войну в Германии. Михаил, подражая своему старшему брату, также был достаточно деятельным, — активистом, организатором разных молодежных начинаний. Весельчак и красавец, душа всей семьи и своих друзей. Его любили и уважали и в первую очередь за работоспособность и ответственность. Выполнял важные общественные поручения и в армию призвался уже как состоявшийся молодежный активист.
В Красную Армию был призван сразу же в начале войны. Примечательный факт, когда уходил на фронт и прощался с родителями то обронил фразу: «С войны не вернусь. Степан (его старший брат) скорее всего вернется, а я нет. У меня такое призвание, что должен быть на передовой». Так и случилось, что участвовал в тяжелейшей операции на Орловско-Курской дуге. Это, как известно, передовая линия по обороне г. Москвы. Был тяжело ранен. Попал в госпиталь и умер от ран (см. фрагмент войсковой военной записи об убитых и раненых).

Фрагмент войсковой записи об убитых и раненых. ЦАМО РФ

Похоронен по некоторым данным в деревне Сущево Залуцкого района Ленинградской области в 1942 г. Домой, к родителям, приходила похоронка, но в житейских перипетиях не сохранилась (см. извещение, хранящееся в ЦАМО РФ).
Дома осталась невеста. Жениться до войны Михаил не успел. Его фотокарточка все время находилась в рамке на стене в родительском доме рядом с фотографией его невесты. О Михаиле у моей мамы и других односельчан остались самые теплые и трогательные воспоминания.